Егор Жуков: «Мы стали нацией, разучившейся любить.»
В России завершился процесс над участниками московских протестов, представителями внесистемной оппозиции. Суд приговорил студента ВШЭ, политолога Егора Жукова к трем годам условно за призывы к экстремизму (прокуроры, кстати, просили четыре года колонии). Кроме того, действия студента в интернете ограничили на два года.
Но при этом, в приговоре российскому блогеру Жукову звучат странные формулировки, больше напоминающих обвинения бабушек на лавочке. В том, что короткая юбка может довести до изнасилования.
Вслушайтесь сами в стиль больше подходящий для диалога ильфовских пикейных жилетов, чем для судебного заседания.
Так, по мнению суда, Жуков «испытывал чувства ненависти и вражды» к действующей власти, когда записывал ролики.
Кроме того, посчитал суд, блогер в одном из роликов в одном месте призвал протестовать, но не указал на ограничение способа протеста. А значит, это может быть и не мирный протест. А значит, он звал Русь к топору, а значит это призыв к экстремизму. Цитируем по изданию mk.ru.
Понятно, что все эти судебные решения просто притянуты за уши и не более того. Опасного, не для общества, а для царящего сейчас строя, нужно каким-то образом наказать и пусть условно, но изъять из политической активной жизни. Не дать ему возможности, особенно сейчас, по горячим следам, помочь людям думать. Именно думать, облекать свои эмоции в правильные поступки и слова.
Ведь, то, что говорит и о чем заставляет думать Жуков, гораздо опаснее расследований Навального или митингов системной оппозиции. Он нормально, мягко, без истерии и ура-патриотизма, без стеба произносит то, о чем мы вроде бы знаем, но стесняемся сказать, из стыда прослыть слишком добрыми, не брутальными, не циничными.
Перед вынесением приговора, в своем последнем слове, Егор ведь не сказал ничего нового или революционного. Он говорил о катастрофическом расслоении общества, о том, что Россия умирает, о государстве, которое делает все возможное для разобщения людей.
Но не это было основой его обращения. Там был другой главный слой – ценности, на которых держится мир, справедливое общество, величие человека. Жуков вслух размышлял о предназначении индивидуума, любви, ответственности.
«Давайте взглянем на себя в зеркало — кем мы стали, позволив сотворить с собой такое. Мы стали нацией, разучившейся брать на себя ответственность. Мы стали нацией, разучившейся любить.
… Я, действительно, желаю видеть в своих гражданах два этих качества — ответственность и любовь. Ответственность за себя, за тех, кто рядом, за всю страну. Любовь к слабому, к ближнему, к человечеству.
И понимаешь, что Жуков, как раз из тех, кто смог посмотреть на себя в зеркало. А мы смогли, мы сможем? Ведь для нас важны, если ощущаем себя сильными и гордыми мужчинами, добрыми и заботливыми женщинами, — ответственность перед теми, кого любим, перед семьей. Честность и порядочность.
Жукова обвиняют в экстремизме, в ненависти к власти. А вспомните правильно, что такое власть в России. Напомнить, что однажды ляпнул один из ее представителей? «Есть Путин – есть Россия, нет Путина – не России». А так как власть, это все-таки меньше, чем Россия, получается, что данное утверждение распространяется и на саму власть.
А какие ценности – у В.В. Путина? Любовь, семья, дети? Ответственность? Доверие? Он развелся с женой, достигнув практически полной власти в стране, детей по старой ГБ-сткой привычке прячет от внимания общества. Он дает и берет свои слова и обещания назад и безответственно затягивает страну в военные конфликты. Все доверие – несколько слоев охраны от того, самого населения своей же страны.
Так за что любить такую власть? Почему нужно коленопреклоняться перед ее носителем, если всего лишь за добрые и честные слова в этой стране и от этого государства можно получить уголовное наказание.
Объясните, где находиться экстремизм в такой фразе «Я не устану повторять, власть в России можно сменить только мирным путем, мирный протест в два раза эффективнее насильственного».
Исходя из того, как поступили с Жуковым, любого кандидата в президенты, противостоящего действующему главе государства, можно вообще приговаривать к пожизненному заключению.
Кстати, пусть не так кардинально, но это сейчас происходит с Павлом Грудининым, осмелившимся нарушить неписанные правила игры и всерьёз противостоявшим на выборах Путину и всей созданной им системе.
И все-таки, что-то не так с условным приговором Егору Жукову. Понятно, что он несправедлив, и Жуков наказывается превентивно, для острастки остальных. Но уже понятно, что власть испугалась дать своему критику реальный срок. Испугалась не по-детски, понимая, что протест, в первую очередь, молодежный, отнюдь не маргинальный, протест может полыхнуть открытым социальным взрывом. Почему бы и нет!? Франция ведь полыхает «желтыми жилетами» вполне ощутимо.
И пусть боится, власть! Хотя бы потому, что на фоне произошедшего прецедента стоит вполне оптимистично ждать итогов апелляции по уголовным делам ростовских ровесников Жукова Яна Сидорова и Владислава Мордасова.
А. Мкртчян,
редактор «Пульс Дона»